Ковчег детей или Невероятная одиссея

by Владимир Липовецкий

Книга, которую Вы держите в руках, впервые увидела свет шесть лет назад в издательстве "Азбука" в Санкт-Петербурге и сразу стала бестселлером. Президент Российской Телевизионной Академии Владимир Познер назвал эту историю литературно-историческим подвигом. Действительно, автор "Ковчега детей", писатель и журналист Владимир Липовецкий, большую часть жизни проживший на российском Дальнем Востоке, двадцать пять лет работал над этой книгой и по крупицам собирал свидетельства об одной из самых удивительных историй XX века. Истории о том, как восемьсот петроградских детей в 1918-1920 годы по воле обстоятельств совершили полное кругосветное путешествие.
Вывезенные на лето из голодного Петрограда на Урал, дети оказались отрезаны начавшейся Гражданской войной, и только вмешательство Красного Креста помогло избежать трагедии. Ребятам пришлось путешествовать более двух лет. Через китайскую территорию они добрались до Владивостока, почти год прожили на Русском острове, а затем на японском судне пересекли Тихий океан, побывали в Америке и Европе, и лишь потом, через Финляндию, вернулись домой. Поэтому не случайно новое издание книги выходит во Владивостоке и посвящается 150-летию Международного Красного Креста.
Эта невероятная одиссея детей кому-то может показаться вымыслом, но все это чистая правда. Правда, подкрепленная воспоминаниями участников, письмами, документами и фотографиями. И эта правда сегодня становится известна всем.

736 pages, Hardcover

First published January 1, 2011

Reviews

[Olga · Rating 3 out of 5]

И длилось наше путешествие столько же — тысячу дней и ночей. А тысяча первый — стал праздником, днем нашего возвращения домой.

На излёте первой мировой войны, на фоне голода и войны гражданской петроградских детей собирают в колонии и отправляют "подкормиться" на три месяца на Урал. Никто из родителей и детей подумать не мог, что путешествие растянется на целую тысячу дней, а вернутся дети не с Востока, а с Запада...

Первое слово, которое приходит на ум после прочтения книги - "удивительно".

Раз. Удивительно, что про эту историю так мало сказано и написано несмотря на её масштаб - всё же речь идёт о тысяче человек и о кругосветном путешествии. По сути, кроме двух-трёх малоизвестных книг и нескольких статей ничего найти не получается. И в кино тоже ничего - а история в переложении Липовецкого прямо просится в экранизацию: есть персонажи с характером, есть сюжетные линии, добавленные автором. А фильма нет.

Два. Если говорить про происходящее в книге, то удивительны и не до конца понятны из дня сегодняшнего реальные причины, по которым всё случилось именно так. Родители восьми сотен детей приняли решение отправить их на Урал одних - несмотря на гражданскую войну они действительно поверили в то, что это будет безопасно. Удивительно, что русские дети настолько понадобились Американскому Красному Кресту, что он в течение достаточно продолжительного времени нёс более чем существенные финансовые затраты, чтобы вернуть колонию в Петроград.

Три. Если отвлечься от событий, удивительно то, что несмотря на эксплуатацию темы детских страданий, она не очень сильно режет глаза, и не кажется, что страдания здесь только затем, чтобы выбить слезу из читателя. Больно, когда детей разлучают с родителями на перроне, больно читать письма, но это, пожалуй, всё.

Мама, я хочу к тебе. Мама, мама, мама, я хочу очень, очень, очень к тебе.

Да, случаются болезни, несчастные случаи, но на фоне общего достаточно безоблачного настроения книги, они теряются. Кажется, что огромная колония - это супермногодетная и не очень обеспеченная, но счастливая семья. Поверить, что так оно и было на самом деле, очень сложно. Тут у автора получилось удивительное - читая книгу, основанную на реальных событиях, читателю приходится частенько себя одёргивать и напоминать себе, что это всё действительно происходило.

Странно, что в книге с такой тематикой почти нет чернухи и негатива. И даже не в обстоятельствах дело. Дети бывают жестоки по отношению друг к другу: и в классе средней школы, и в группе детского сада происходят конфликты, доходящие иногда до абсурда, а у Липовецкого за большой промежуток времени и при большом количестве детей в колонии их нет.

Педагоги делают все возможное, только бы уберечь своих воспитанников от происходящего. Но все равно детским глазам открывается жестокий, не знающий компромиссов мир взрослых. Бывает, и дети дерутся и ссорятся. Но уже через полчаса, ну в крайнем случае на следующее утро снова играют вместе. Их же отцы — непримиримы.

Конечно, хочется верить только в то, что дети это дети, в каких бы условиях они не оказались: находятся развлечения и игры, находится место для фантазий и любопытства:

Не было для малышей большей радости, чем зимние развлечения. Бросались снежками, лепили снеговиков, строили вместе с деревенскими ребятишками снежные крепости… На скотном дворе они нашли много развалившихся бочек и стали мастерить из клепок лыжи и санки.

Но картина происходящего кажется неполной.

Четыре. Удивительна позиция автора - подобострастная по отношению к американцами. На страницах книги он часто напоминает о том, что Россия - страна большая, разрозненная, а в то время еще и измотанная революциями, войнами и противоречиями.

Но и в этом доме часы остановились, показывая все тот же девятнадцатый век. Братья Загурские читали Герцена и Чернышевского, рассуждали о Лермонтове и Тургеневе, восхищались «Демоном». Но ничего не слышали об Александре Блоке и Владимире Короленко. Ирине, увлекавшейся литературой и пытавшейся самой писать стихи, это было странно.

И люди в России живут разные - это очень заметно по русским воспитателям колонии, у которых разные мотивы и подходы к детям. А вот все американцы у Липовецкого - однозначно - этакие бескорыстные и благородные молодцы, которые всё сделали ради и для детей, и всё у них получилось. Пусть не без трудностей, но достаточно гладко. Книга контрастно делится на до и после вмешательства Красного Креста, и в первой части очень заметна роль русских воспитателей в благополучии детей - у каждого воспитателя при одних и тех же вводных уровень этого благополучия и моральная обстановка в группе свои. Это и понятно, и легко объяснимо. Но при американцах воспитатели моментально уходят не то чтобы на второй план, а вообще за сцену, они теряются. Можно предположить, что всё действительно было так, и русское раздолбайство и авось довели детей до прозябания и попрошайничества, несмотря на (или даже из-за) содействие Союза российских городов и участливого, в общем-то, отношения практически всех, с кем колония встречалась по пути.

Сражение, которое решило исход войны, произошло в Цусимском проливе. Оно было проиграно русским флотом. Далекая война оставила у Аллена впечатление о мужестве русских моряков и бездарности русского правительства.

Так же бездарны оказались и те, кто занимался вопросами Петроградской детской колонии. Это обидно - то, что не получилось у "наших", так легко удалось "ненашим". Даже свидетельства колонистов и слова, которыми они говорят на страницах книги про американцев кажутся уж слишком, неправдоподобно восторженными:

Мы очень быстро подружились. В наших спальнях были широкие постели на двоих — два тюфячка и две подушки. И лежали на них соответственно двое мальчишек. И вот подходит кто-нибудь из американцев, бухается между нами посередине, обнимает за шею… И начинается задушевная беседа. Такие они простые парни были!
А еще помню, как они влюбились в одну и ту же женщину, нашу воспитательницу. Все колонисты разделились на две группы. Одни болели за Уэлча, другие — за Коллиса. Мы говорили: «Ой, она пошла с Уэлчем. Бедный, бедный Коллис…» Если же было наоборот, то точно так же переживала другая партия.

Автор не оставил читателю свободы и права решить для себя, кто хороший, кто плохой. Не оставил и открытых вопросов - только недоумение.

Пять. Всё вышесказанное - констатация фактов, которые что-то говорят о книге, но ничего не говорят о её качестве. Но есть один момент, который говорит всё и сразу. Книга была бы хороша, если бы не добавленные сюжетные линии. Благодаря им книга всё-таки стала романом, а не научным трудом, но дело не в самом факте добавления героев и событий, а в том - какие они получились в итоге. Вымышленные сюжеты удивительно топорные и прямолинейны до неловкости. Рассказ о Феде Кузовкове, который отправился на поиски отца через страны и океаны, и нашёл-таки его, как и всё остальное повествование, тоже заметно избавлен от чернушных подробностей - а их не могло не быть в беспризорном существовании. Но всё же получился он действительно трогательным - в самый раз для пионеров. А вот история любви Райли Аллена и Марии (главных героев?) ужасна своей слащавостью и диалогами, которым больше подошла бы мягкая обложка третьесортного женского романа. Книгу эта история не украсила и не оживила, наоборот - испортила.

Вышел зайчик погулять. Можно было бы долго рассуждать про разные аспекты книги, но винегрет из реальных и нереальных событий всё внимание в итоге перетягивает на себя. Книга пусть будет, и пусть её читают, потому что это еще одна перспетива событий интербеллума. Попытки обыграть сухие факты истории эмоциями, безусловно, имеют право на существование, но в конкретном случае не критиковать их качество не получается.

[Anya Kuteleva · Rating 3 out of 5]

"Ковчег детей" Владимира Липовецкого - книга о петроградских детях, которых в 1918-20 годах лихолетье пронесло через весь мир. Книга приятная. Слог и сам стиль "художественной документалистики" раздражают, но не убивают книгу. Зато комментарии автора о "мальчиках" и "девочках" режут глаза.

"Девочкам хотелось, чтобы их работу оценил именно мужчина" - здесь речь идёт о подростках 12-13 лет. Февраль 1920 года. Они живут в коммуне на острове Русский и готовятся к приезду детей, которых Красный Крест расквартировал отдельно в пригороде Владивостока. Скоро весна. Девочки хотят нарядиться. Они шью себе новые платья. Автор объясняет, что платья нужны девочкам для того, чтобы понравиться мальчикам, которы�� приедут из города. Девочки ждут мальчиков и поэтому им нужно, чтобы "именно мужчины" из воспитателей и работников Красного Креста оценили их наряды. А разве может быть иначе? Конечно, нет. Ведь девочки-подростки у автора существуют не как самостоятельные единицы человека, а только как реакция на мальчиков-подростков.

В целом, девочки у Липовецкого заняты уборкой и воспитанием младших, пока мальчики изучают звёздное небо, плавают, ловят крабов, знакомятся с городами и их жителями, учатся и слушают лекции о Бенджамине Франклине. Мальчики - все как наподбор талантливые музыканты и будущие учёные, а девочки постоянно хотят на танцы (чтобы увидеть мальчиков) и очень хорошо шьют (чтобы понравиться мальчикам).

Вот как-то так. Когда ты начинаешь замечать - ты начинаешь замечать.

[Natasha · Rating 4 out of 5]

Фантастическая история! Масштабная работа по сбору информации, опросу свидетелей событий, работе с источниками... Литературное изложение, увы, хромает - но, к счастью, историю это почти не портит.